Воскресение – Сошествие во ад, с образом «Похвала Богоматери» и праздниками в 16 клеймах

Иконы с изображение годового литургического цикла праздников получили в среде иконописцев Нового времени наименование «полниц» (от слова «полный»). Подобные сложные многосоставные композиции позволяли сконцентрировать на одной плоскости наиболее важные евангельские события, что предопределило их популярность во всех слоях общества. Особенно часто к этому изводу обращались иконописцы Палеха, причем их произведения неизменно отличались высоким уровнем миниатюрного письма.

В среднике подобных икон традиционно располагается развернутая иконография Воскресения Христова. На одной оси изображены сцены Восстания из гроба и Сошествия во ад, связанные диагональной линией шествия праведников из ада в рай. Вокруг — события, предшествовавшие и последовавшие за Воскресением. В верхней левой части представлены сцены Уверения Фомы и Освидетельствования апостолом Петром пустого гроба; в правом нижнем углу — Явление Христа апостолам на Тивериадском озере.

Опоясывающий средник праздничный цикл отличается традиционным решением и содержит шестнадцать клейм. Он начинается со сцены «Рождество Богоматери», открывающей годовой календарный и литургический круг двунадесятых и великих праздников, и завершается «Воздвижением Креста». Включение в центр верхнего ряда образа Троицы Ветхозаветной, нарушающего годовой литургический круг праздников, типично для выработанной палешанами иконографии. Важное место, которое отводится под это изображение (в рассматриваемом случае выделенное композиционно), связано с его символическим значением: перед нами завершающий акт Домостроительства Спасения и итог страданий и крестной смерти Христа, воссоединение трех ипостасей Святой Троицы и обретение для человечества Небесного Царства. Присутствие в цикле сцен «Воскрешение Лазаря» и «Усекновение главы Иоанна Предтечи» также не случайно. Иоанн Предтеча впервые раскрывает смысл пришествия Христа в мир и тайну всего Домостроительства, Воскрешение Лазаря свидетельствует о нетленности плоти и прообразуют грядущую смерть и Воскресение Христово, одновременно являясь залогом Спасения.

Атрибутируемая икона относится к первоклассным образцам иконописания Палеха конца XVIII века, производившего в эту эпоху преимущественно дорогие и заказные произведения. В ее художественном решении хорошо ощутима ориентация на наследие строгановских мастеров, которая, в первую очередь, проявляется в вытянутых пропорциях истонченных фигур с маленькими округлыми головами и изящными конечностями, а характерная для первой половины XVII столетия тяга к повествовательности и многосложности изображений под кистью палехского изографа доводится здесь до невероятной измельченности и многодельности миниатюрного письма, отразившего неповторимый иконописный стиль этого центра. Непринужденный артистизм мастера, виртуозность архитектурных палат и украшающего их орнамента, изысканность рафинированных образов, клубящихся облаков, расцвеченных разными цветами перистых горок гармонично сочетаются с созерцательной мягкостью живописи, присущей палехским произведениям позднего XVIII века, среди которых обнаруживается большое число очень близких аналогий. Выразительность художественного образа и драгоценность живописной поверхности еще более подчеркивает характерная для палешан богатая киноварная с золотым орнаментом рамка, опоясывающая цикл клейм.